Музыка, звучащая из колонок компьютера

Что может быть ярче и вдохновляющей, чем пробуждение ранним утром на холодном полу? Разве что мгновение, когда, ощупывая пространство вокруг себя и пытаясь сообразить, что вообще происходит, задеваешь рукой хрустальный бокал, который с диким, раздражающим и вызывающим боль где-то в центре головы звуком катиться в сторону стены. Но ещё более будет прекрасно, если наткнешься на груду осколков, которые с радостью испробуют твою плоть на вкус, войдя в нее на всю длину. Именно так, осознавая последнюю вероятность и не желая подобного развития событий, Хельга теперь пыталась продрать глаза, дабы обезопасить себя от слепого тыканья в различные, не гарантирующие безопасность при встрече с ними, предметы, которые могут тут оказаться.
Пред взором ядовито-зеленых глаз предстала чернота комнаты, во всей своей красе, разбавляемая, разве что, светом от монитора включенного компьютера и тусклыми огоньками маленьких свечей, которые, пусть и боролись изо всех сил за последние мгновения своего жаркого танца, все равно вот-вот должны были потухнуть, унеся из помещения последние капельки тепла. Далее, в слабом, колеблющемся свете, Хельга умудрилась разглядеть живописные зеленые лужи и груду осколков, как остатки от того, чем девушка «баловалась» вечером, накануне. Несмотря на тот факт, что мир скован зимой, здесь все равно нараспашку открыто окно, что обеспечивает понижение температуры воздуха в комнате почти до той же степени, что и на улице. Кроме того, легкий, зябкий ветерок беспрерывно сочится через чуть приоткрытое второе окно, наполняя собой комнату и, через щели под дверью, устремляясь далее, в иные помещения. Вероятно, именно благодаря такой «продуваемости» тут возможно не задохнуться, ведь все здесь, включая черное кружевное белье Хельги, насквозь пропитано резким запахом полынного напитка.
Болезненно поморщившись от болезненных ощущений, Хельга все-таки умудрилась привести себя в относительно вертикальное положение, а, что вернее – сесть на полу. Ближайшие минут десять девушка просто вдыхала холодный воздух как можно более глубоко, дабы привести себя в чувства. Следующие минут пять, плетясь до ванной комнаты на разъезжающихся по скользкому и, частично, мокрому паркету ногах, Нойманн проклинала себя за злоупотребление крепкими спиртными напитками. Ну а ещё несколько секунд – истерично верещала, попав под ледяную струю воды в душе, которая, как водится, начинает литься раньше теплой. И вот, наконец утихомирившись, девушка встала под согревшуюся воду и принялась тереть все тело любимой мочалкой, которая имела форму улыбающейся черепашки. Собственно, сие процедура выполнялась сейчас скорее для того, чтобы Хельга могла взбодриться, чем для иных целей.
- Werft ab alle Sorge und Qual, fallera!
Und wandert mit uns aus dem Tal, fallera! – Мелодия, доносящаяся из комнаты, была столь заразительна, что не подпеть было практически невозможно. Немка с таким удовольствием выкрикивала «fallera!», что казалось, будто ещё мгновение, и она начнет пританцовывать прямо под душем. «Что это я?!» - Разгневанная мысль метнулась в голове девушки, когда она вдруг поймала себя на столь странном поведении. «А, и ладно.» - Решила она через мгновение, развернув мочалку-черепашку к себе головой. Вероятно, сейчас её успокаивало и расслабляло отсутствие свидетелей, а значит, можно вести себя ровно так, как нравится. Главное – не смотреть в зеркало, дабы не почувствовать себя воплощением истинного кретинизма. С довольной улыбкой кивнув головой этим мыслям, девушка взяла кончиками пальцев передние лапки черепахи и легкими движениями заставила мочалку энергично хлопать в ладоши.
Вот так, заряженная улыбкой и положительным утренним настроением, девушка продолжила отмывать собственное тельце. Избавиться от неприятного запаха полынного напитка помогло не менее пахучее мыло, «с ароматом горных цветов», хотя этот самый «аромат» чувствительный нос Хельги определил, как «дикий, приторный запах», однако, вероятно любому другому человеку он показался бы нежным и легким. Для того, чтобы избавить волосы от запаха полыни, благо, хватило одного-единственного шампуня на травах. Таким образом, уже через полчаса процесс мытья успешно окончился, девушка выбралась из душа, и, наспех пробежавшись по своему телу и волосам мягким полотенцем, решила воспользоваться услугами фена. Обычно она избегала сие неприятного процесса, ибо после встречи с феном её волосы обычно становились слишком сухими, однако в этот раз не было выбора, так как Хельга решила поторопиться, дабы успеть к началу собственного урока. Электрический прибор для сушки волос подкупил не только экономией времени, но и тем, что воздух от него был невероятно теплым, так что девушка периодически направляла его то себе на спину, то на грудь, широко улыбаясь и ежась от приятных ощущений. Вероятно, будь у нее хвост, Нойманн непременно бы его распушила, от удовольствия. Далее, после обстоятельной чистки бивней и языка, Хельга отправилась в комнату, с целью выбрать себе подходящую одежду. На то, чтобы создавать какую-либо прическу на голове, времени уже не хватало, потому девушка решила ограничиться так же самой простой, классической одеждой. Из чистого белья оставалось только черное и красное. Избрано было, естественно, первое. Юбку найти было ничуть не сложнее, а вот с поиском галстука пришлось повозиться. Наконец девушка была готова. Надев высокие сапоги, темно-синее пальто и соответствующего цвета фуражку, Хельга не спеша вышла из комнаты, не забыв прихватить с собой легкую дамскую сумочку со всеми необходимыми вещами. Перчатки же одеть девушка, как всегда, не потрудилась, в результате просто спрятав руки в карманы.
Хотя до начала урока была уйма времени, о чем Нойманн узнала лишь выходя в коридор, когда решила все-таки выключить музыку на компьютере, девушка все же шла довольно-таки быстро. Вероятно, по привычке, или от нежелания замерзнуть на улице за пять минут ходьбы. Жалела же она лишь о том, что не потрудилась озаботиться утренней кружкой горячего чая, но теперь уже совсем не хотелось идти назад. Да и к тому же, размеренная прогулка в одиночестве куда более приятна, чем спешка в компании кричащих учеников, торопящихся на уроки.
Поскольку в здании было значительно теплее, чем на улице, Хельга сняла пальто уже при входе, решив нести его в руках до самого кабинета. Думая о том, как лучше начать урок, девушка и не заметила, как добралась до заветной двери. Глядя под ноги и все так же думая о своем, Нойманн открыла дверь, неспешно вошла в кабинет, повесила пальто на вешалку у входа, ну а вслед за ним отправилась и фуражка. Только через несколько секунд немка заметила присутствие в помещении ещё одного человека. «Неужели, студент?» - взгляд ярких глаз цвета абсента был устремлен в сторону довольно-таки габаритной фигуры молодого человека. «Высок, однако» - Подумала Хельга, уже произнося приветствие:
- Утро бодрое. – Её голос звучал спокойно и сдержанно, хотя в глубине души немка была крайне удивлена тому факту, что кто-то пришел столь рано. «Или стремится к знаниям, или просто не знает, чем себя занять. Хотя и на оболтуса не похож.» - Сделав такой вывод, девушка встала со стороны доски у окна, наблюдая восход. Отсюда вид был поистине впечатляющим, потому не мог не привлечь её внимания.

Отредактировано Helga Neumann (2013-01-28 06:21:34)

Коммуникабельность пока ещё незнакомого ученика прямо-таки выбила Хельгу из колеи. Почему-то изначально, вероятно благодаря своей мимике или особой ауре, молодой человек произвел на нее впечатление личности замкнутой и необщительной, а, говоря точнее, Нойманн не ожидала ответного слова, а, уж тем более, столь свободных жестов. Возможно, именно эффект внезапности подействовал на немку сдерживающе, потому в ответ на реплику светловолосого она спокойно кивнула, лишь краем глаза взглянув в его сторону, но не поворачивая головы. Пожалуй, ещё и цвет его локонов сразил Хельгу наповал: девушка вдруг поймала себя на мысли, что чаще всего в коридорах сие Академии видела именно блондинов, русых, и людей с похожими оттенками поросли на тыковке. Преподавательница невольно задумалась о том, что может послужить столь активному приливу «светлых» в сие обитель. Неужели среди творцов чаще всего попадаются именно блондины? Забавно, но ранее девушка не замечала подобной тенденции, потому поспешила отметить сие гипотезу галочкой в своей голове.
Пламенный восход тем временем, выплескиваясь из недр яркого диска, растекался по небу и облакам, создавая иллюзию разлитой по серому куполу расплавленной стали. Больно ли небосводу, обожжен ли он сие горячими струями? Нойманн порой воспринимала как странность, тот факт, что уже через несколько минут солнце покинет этот участок неба, не оставив на нем никаких следов, переместится на другой. Огненная картина вызывала в девушке готовность увидеть повреждения, или, может, какие-то ожоги на сером полотне. Но нет, пожалуй, то было лишь игрой её воображения, засмотревшейся на небо, потерявшей счет времени.
Немка очнулась от своих специфических фантазий лишь потому, что резкий звук звонка, оповещающего о первом уроке, прозвучал где-то совсем рядом, а, как Хельге показалось – над самым её ухом, уж очень он был раздражающим. Буквально через несколько мгновений в кабинете вновь воцарилась тишина, однако, кажется, отголоски шума ещё оставались в голове учительницы. Однако не это смутило её более всего… Стоит ли говорить о том, что Нойманн была несколько обескуражена тем, что происходило в кабинете? Думаете, пока она мечтала, новоприбывшие ученики разгромили тут все в пух и прах? Нет, если бы это было так… Самым впечатляющим, в негативном смысле этого слова, был тот факт, что кроме светловолосого паренька их дуэт не пополнился ни одной дополнительной фигурой. Глаза девушки хотели было выскочить из орбит, но немка благополучно сдержала сие мимический жест, вероятно, целью которого было выражение удивления. Сейчас её лицо оставалось совершенно спокойным, словно все происходит ровно так, как и должно быть, зато мысли вертелись в голове с удвоенной скоростью.
- Что ж, отличненько, меньше народу – больше кислороду, не так ли? – Она со странной улыбкой обратилась к молодому человеку, уже подходя к преподавательскому, то есть, к своему законному месту – Не желаете ли пересесть поближе, раз урок обещает быть индивидуальным?
Немка было хотела усесться на стул, дабы немного передохнуть, однако правила хорошего тона заставляли её все так же стоять столбиком.
- Я буду преподавать Вам информатику, зовут меня Хельга Нойманн. Представьтесь пожалуйста и Вы, о прилежнейший из всех учеников сие Академии. – Хотя на лице девушки играла улыбка, она была, пожалуй, слишком скудной или даже сдержанной для того, чтобы немка имела возможность произвести впечатление коммуникабельной шутницы. Да и говорила она сейчас, пожалуй, недостаточно эмоционально, интонации голоса были явно суховатыми. Тем не менее, новоявленная учительница все же старалась хоть немного разрядить обстановку, создав иллюзию «естественности» такого, можно сказать, индивидуального урока.